Цель исследования – анализ динамики транспортного комплекса северных районов Дальнего Востока России в период действия негативных внеэкономических шоков 2020–2022 гг. В качестве объекта исследования была принята Республика Саха (Якутия), работа транспорта которой рассматривалась на фоне общих показателей ДФО и РФ. Показана специфика пассажирского сегмента региона, проявившаяся в меньших темпах падения перевозок в 2020 г. и более высоких темпах их восстановления в 2021 г. по сравнению с РФ и ДФО. Эта динамика подтверждает важность и безальтернативность транспорта общего пользования в обеспечении мобильности населения республики. Выявлены различия в темпах прироста (снижения) перевозок в грузовом сегменте транспорта Республики Саха (Якутия) и ДФО, которые определяются неучастием северных районов Дальнего Востока в обслуживании ежегодно возрастающих потоков внешнеэкономических грузов, оказывающих ключевое влияние на формирование общерегиональных трендов. Рост объёма работы транспорта макрорегиона связан с переориентацией внешней торговли РФ на страны Азии и изменением логистических цепочек внешнеэкономических взаимодействий в обход недружественных стран. Изменения условий функционирования транспортного комплекса Республики Саха (Якутия) косвенно проявляются в формировании новых проектов развития транспортной инфраструктуры, создающих альтернативные маршруты выхода на внешний рынок для производителей региона (железная дорога Эльга – Чумикан), и в повышении значимости инфраструктурных проектов, позволяющих минимизировать использование перегруженных объектов транспортного комплекса ДФО для внутрирегиональных перевозок (железнодорожный мост через р. Лену, железная дорога Якутск – Магадан).

The purpose of the study is to analyze the dynamics of the transport complex of the northern regions of the Russian Far East during the period of negative non-economic shocks of 2020–2022. The Republic of Sakha (Yakutia) was adopted as the object of the study, the work of transport of which was considered against the background of the general indicators of the Far Eastern Federal District and the Russian Federation. The specifics of the passenger segment of the region are shown, manifested in a smaller rate of decline in traffic in 2020 and higher rates of their recovery in 2021 compared to the Russian Federation and the Far Eastern Federal District. This dynamics confirms the importance and lack of alternatives to public transport in ensuring the mobility of the population of the republic. Differences in the growth (decrease) rates of transportation in the cargo segment of transport of the Republic of Sakha (Yakutia) and the Far Eastern Federal District are revealed, which are determined by the non-participation of the northern regions of the Far East in servicing the annually increasing flows of foreign economic cargo, which have a key impact on the formation of region-wide trends. The growth in the volume of work of the microregion’s transport is associated with the reorientation of Russia’s foreign trade to Asian countries and a change in the logistics chains of foreign economic interactions bypassing unfriendly countries. Changes in the conditions for the functioning of the transport complex of the Republic of Sakha (Yakutia) are indirectly manifested in the formation of new projects for the development of transport infrastructure, creating alternative routes for entering the foreign market for manufacturers in the region (Elga – Chumikan railway), and in increasing the importance of infrastructure projects that minimize the use of overloaded facilities of the transport complex of the Far Eastern Federal District for intraregional transportation (railway bridge across the Lena River, Yakutsk – Magadan railway).

С использованием методов регионализации национальных таблиц «затраты – выпуск», не связанных со сбором статистических данных (метода коэффициентов локализации Флегга – Уэббера и метода товарных балансов с учётом встречных торговых потоков Кроненберга), проведён количественный анализ мультипликаторов межотраслевых взаимодействий в экономике Хабаровского края. В частности, получены оценки коэффициентов полных затрат в модели межотраслевого баланса региона, количественно идентифицирующих влияние межотраслевых связей при изменениях спроса на конечную продукцию на валовые выпуски видов экономической деятельности в 2014 г. Выявлено, что все значения мультипликаторов по региону оказываются меньше соответствующих значений в целом по РФ. При этом оценки, полученные с применением метода Кроненберга, оказываются приближенными к национальным, в то время как значения мультипликаторов, рассчитанные с применением метода Флегга – Уэббера (для неспециализированных видов деятельности), – близкими к единичному значению, что означает отсутствие каких-либо мультипликативных эффектов. Структурные различия между национальной и региональной экономиками обусловили необходимость уточнения оценок, полученных для субъекта РФ. В связи с последним обстоятельством авторами выполнена гибридизация метода Кроненберга, предполагающая использование фактических статистических данных о совокупном (межрегиональном и международном) ввозе и вывозе Хабаровского края. Экспертная верификация итоговых оценок показала их сравнительно большую реалистичность.

Using the non-survey regionalization methods of national input-output tables (the method of location quotients of Flegg – Webber and the Kronenberg’s Cross-Hauling Adjusted Regionalization Method), a quantitative analysis of the multipliers of intersectoral interactions in the economy of the Khabarovsk Territory was carried out. In particular, estimates of total cost coefficients in the intersectoral balance model of the region, quantitatively identifying the impact of intersectoral relations in case of changes in demand for final products on gross outputs of types of economic activity in 2014, were obtained. It is revealed that all the values of the multipliers for the region are less than the corresponding values in the whole of the Russian Federation. At the same time, the estimates obtained using the Kronenberg’s method are close to the national ones, while the values of the multipliers calculated using the Flegg – Webber method (for non-specialized activities) are close to the unit value, which means that there are no multiplier effects. Structural differences between the national and regional economies necessitated the refinement of the estimates obtained for the subject of the Russian Federation. In connection with the latter circumstance, the authors performed a hybridization of the Kronenberg’s method, involving the use of actual statistical data on the total (interregional and international) import and export of the Khabarovsk Territory. Expert verification of the final estimates showed their relatively greater realism.

На основе анализа импортных потоков стран Азиатско-Тихоокеанского региона (Китая, Республики Корея, Японии (СВА-3) и членов Ассоциации государств Юго-Восточной Азии – далее АСЕАН+3) в период 2015–2021 гг. показано, что в регионе сложилась стабильная товарно-географическая структура поставок. Около половины стоимостного объёма закупок приходится на вычислительные машины, средства коммуникаций, части и компоненты, используемые в их производстве; продукцию топливно-энергетического комплекса (ТЭК); руды и концентраты железные. При этом наблюдается высокий уровень замкнутости взаимных торговых потоков внутри региона. Подобная структура импорта базируется на взаимодополняемости ассортимента спроса и предложения стран АТР. Показано, что масштабными внешними для АСЕАН+3 экспортёрами являются только США, Австралия и Саудовская Аравия. В исследуемый период из традиционных экспортных товаров Дальневосточного федерального округа стабильную рыночную нишу имела только продукция ТЭК. Спрос на рыбную, лесную и металлургическую продукцию являлся устойчивым, но мелкомасштабным. Так, РФ являлась для СВА-3 важным поставщиком энергоносителей, при этом в Японию и Республику Корея примерно половина объёма экспортируемой продукции направлялась с российского Дальнего Востока. Россия также была крупнейшим источником импорта товаров рыбной отрасли для КНР и Республики Корея. При этом практически весь российский экспорт рыбной продукции в АСЕАН+3 шёл с Дальнего Востока. Несмотря на то что с 2007 г. РФ постепенно увеличивала таможенные пошлины на экспорт круглого леса, наиболее востребованного в странах региона, в исследуемый период для КНР она оставалась ключевым поставщиком, а для Японии – входила в первую десятку. Примерно 25% российского экспорта древесины (и изделий из неё) в страны АТР обеспечивалось Дальним Востоком.

Based on the analysis of import flows of the Asia-Pacific (NEA-3 and ASEAN) in the period 2015–2021, it is shown that a stable commodity-geographical structure of supplies has developed in the region. About half of the volume of imports in USD falls on computers, communications equipment, parts and components used in their production; mineral fuels, mineral oils and products of their distillation; bituminous substances; mineral waxes; iron ores and concentrates. At the same time, there is a high level of interdependence of mutual trade flows within the region. Such an import structure is based on the complementarity of the supply and demand of the Asia-Pacific countries. It is shown that only the USA, Australia and Saudi Arabia are large-scale external exporters for ASEAN+3. Of the traditional exports of the Far Eastern Federal District (FEFD), only fuel and energy products had a stable niche with a steady but small-scale demand for fish, forestry and metallurgical products. Thus, for the NEA-3 countries, the Russian Federation was an important supplier of energy resources, and Japan and the Republic of Korea got about half of fuel and energy products from the Russian Far East. Russia was also the largest supplier of fish and seafood for China and the Republic of Korea. Moreover, almost all Russian exports of fish products to the ASEAN+3 countries were supplied from the FEFD. Despite the fact that since 2007 the Russian Federation has gradually increased export customs duties on round wood, which had strong demand in the region, during the study period, Russia remained a key supplier for China, and for Japan it was in the top ten. Approximately 25% of Russian exports of wood and articles of wood to the Asia-Pacific were supplied from the Russian Far East.

В статье проведён сравнительный анализ действующих в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) торговых мегаформатов (мегарегиональных торговых соглашений) с точки зрения формирующихся институциональных структур и соответствия существующим нормам Всемирной торговой организации (ВТО). В результате обоснована гипотеза о базировании в среднесрочной перспективе модели функционирования международной торговли на правилах и нормах формирующегося интеграционного формата Всеобъемлющего и прогрессивного Транстихоокеанского партнёрства (ВПТТП), в рамках которого создаётся единая торгово-экономическая институциональная среда, отличающаяся от функционирующей среды и организационной структуры ВТО. Высокие стандарты, установленные ВПТТП, будут определять правила и нормы международной торговли либо посредством постепенного введения в документы ВТО, либо путём расширения действия самого соглашения на новые территории в процессе присоединения к партнёрству следующих участников. Показано, что в среднесрочной перспективе РФ целесообразно ориентироваться на интеграционный формат Всестороннего регионального экономического партнёрства (ВРЭП), свободный от геополитического контекста и абсорбирующий основную долю взаимной торговли стран в АТР. Потенциальное присоединение к ВПТТП потребует проведения масштабных экономических реформ, которые могут оказаться довольно болезненными для экономики страны в краткосрочной перспективе. По мнению автора, ВРЭП по своей сущности и структуре представляет не мегарегиональный интеграционный формат, а новую крупную зону свободной торговли без создания единой институциональной среды. Основные уступки заключаются в сокращении тарифных барьеров, тогда как в остальных областях предусматриваются длительные переходные периоды, позволяющие провести изменения без возникновения шоков в национальной экономике. Это даст России возможность расширить сотрудничество с основными торговыми партнёрами в регионе и получить значительные экономические выгоды, не прибегая к проведению масштабных преобразований.

The article conducts a comparative analysis of the trade mega-formats (mega-regional trade agreements) operating in the Asia-Pacific region (APR) in terms of emerging institutional structures and compliance with existing regulations of the World Trade Organization (WTO). As a result, the hypothesis of basing in the medium term the model of functioning of international trade on the rules and regulations of the emerging integration format of the Comprehensive and Progressive Trans-Pacific Partnership (CPTPP) is substantiated, within the framework of which a single trade and economic institutional environment is created, which differs from the functioning environment and organizational structure of the WTO. The high standards set by the CPTPP will determine the rules and regulations of international trade, either through gradual introduction into WTO instruments or by extending the agreement itself to new territories in the process of joining the partnership of the following participants. It is shown that in the medium term it is advisable for the Russian Federation to focus on the integration format of the Regional Comprehensive Economic Partnership (RCEP), free from the geopolitical context and absorbing the main share of mutual trade of countries in the Asia-Pacific region. Potential accession to the CPTPP would require large-scale economic reforms, which could prove quite painful for the country’s economy in the short term. According to the author, the RCEP in its essence and structure is not a mega-regional integration format, but a new large free trade zone without creating a single institutional environment. The main concessions are the reduction of tariff barriers, while in other areas long transition periods are envisaged, allowing for changes without the emergence of shocks in the national economy. This will give Russia the opportunity to expand cooperation with the main trading partners in the region and receive significant economic benefits without resorting to large-scale transformations.

Публикуется текст выступления на научно-практической конференции «Экономика Дальнего Востока России: новые возможности в меняющемся мире», организованной Институтом экономических исследований ДВО РАН и Дальневосточным институтом управления – филиалом РАНХиГС при поддержке Правительства Хабаровского края, прошедшей 15–16 ноября 2022 г. в г. Хабаровске. Обсуждаются текущие трансформационные процессы и экономическое поведение в новых условиях. Особое внимание уделено проблемам функционирования экономики Дальнего Востока России в ситуации санкционных ограничений и практического закрытия европейских рынков. Обосновывается необходимость смены парадигмы государственного экономического поведения.

The speech at the scientific and practical conference «Economy of the Russian Far East: New Opportunities in a Changing World», organized by the Economic Research Institute of Far Eastern Branch of the Russian Academy of Sciences and the Far-Eastern Institute of Management – Branch of RANEPA with the support of the Government of the Khabarovsk Territory, held on November 15–16, 2022, in Khabarovsk, is published. The current transformation processes and economic behavior in the new conditions are discussed. Particular attention is paid to the problems of functioning of the economy of the Russian Far East in the situation of sanctions restrictions and practical closure of European markets. The necessity of changing the paradigm of state economic behavior is substantiated.